«Часы от президента»

И действительно, контрольно-пропускной пункт возник из тумана даже раньше, чем ожидалось - водитель еле успел затормозить.

Убрав ногу с педали тормоза, он опустил стекло:

- Бойцы, есть тут кто живой?

Темно. Ни звука... Только отражают свет автомобильных фар злые, рубиново-красные огоньки на шлагбауме.

- Эй, братья-славяне!

- Они что, так и сидят здесь? - Только для того, чтобы нарушить жутковатую тишину поинтересовался Виноградов.

- И без воды к тому же, - подтвердил сосед. - Ни тебе помыться, ни вообще...

Он снял автомат с предохранителя:

- Схожу, проверю?

- Давай, - кивнул полковник.

Но рядом с машиной уже выросла фигура в камуфляже:

- Доброй ночи. Документики попрошу...

И почти сразу же по глазам прибывших ударил мощный пучек электрического света.

- Слышь, фонарь убери! - Возмутился водитель.

- Обязательно, - ни лица, ни погон человека в камуфляже было не разглядеть, но вел он себя вполне по-хозяйски:

- Спасибо. А ваши?

- Будто номера на машине не видно...

- Ну, всякое бывает, товарищ полковник. Сами знаете. Прошу прощения, все в порядке!

- Можно уже выходить?

- Да, конечно.

- Слава Богу... - Водитель заглушил двигатель и выключил фары.

- Готовы? - Обернулся полковник.

Владимир Александрович кивнул и подхватил пристроенный внизу, между ног портфель-дипломат:

- Всегда готов!

Пассажиры "волги", стараясь на всякий случай не хлопать дверцами и вообще не шуметь, выбрались наружу.

- Сюда, за мной давайте! - Встречающий мигнул фонариком в сторону бетонных блоков контрольно-пропускного пункта.

Глаза постепенно привыкали к темноте, но Виноградов все же старался не потерять из виду широкую спину идущего впереди прапорщика.

Неожиданно, спина эта дернулась куда-то вбок и вниз:

- Ох, ч-черт!

Владимир Александрович тоже пригнулся, пытаясь свободной рукой нащупать на поясе несуществующую кобуру:

- Что такое?

- Осторожнее, за колючую проволоку не зацепитесь, - запоздало предупредил откуда-то из тумана человек в камуфляже.

В ответ прапорщик не стесняясь в выражениях сообщил все, что думает по поводу него лично, собственных порванных штанов, а также внутренней и внешней политики российского государства.