Ронни сделал предостерегающий знак, мол, «не спрашивай», однако Тремьен со всей прямотой ответил:
— Мое жизнеописание.
Я заморгал. Брови Ронни поползли вверх, но тут же опустились.
— Вы думаете, что эти писаки, специализирующиеся на теме скачек, полезли из кожи вон за оказанную им честь? Нет, все они отвергли мое предложение, — голос Тремьена звучал угрожающе. — Все четверо.
Он назвал их имена, настолько известные, что даже мне, человеку весьма далекому от конного спорта, они были знакомы. Я взглянул на Ронни — тот с покорным видом слушал излияния своего клиента.
— Должны быть и другие, — мягко заметил я.
— Есть и другие, которых я не пущу и на порог своего дома.
Свирепость в голосе Тремьена, заметил я про себя, являлась, видимо, одной из причин его неудач. Я потерял к нему всякий интерес; Ронни же, заметив это, сказал несколько утешительных слов и предложил сандвичи на обед.
— А я полагал, что ты будешь угощать меня обедом в своем клубе, — проворчал Тремьен, на что Ронни заметил: «Работа» — и сделал жест рукой в сторону бумаг на его служебном столе.
— В последнее время мне в большинстве случаев приходится обедать на бегу.
Он подошел к двери и тем же манером, как и в прошлый раз, высунулся в коридор.
— Дэйси? — позвал он. — Позвони в магазин и вели прислать бутербродов, договорились? Обычный набор. — Приглашаются все. Пересчитай по головам. Нас здесь трое.
Не говоря больше ни слова, он втянул голову в комнату. Тремьен по-прежнему кипел от злости, я же попивал свое вино.
В офисе у Ронни было жарко. Это также добавляло мне настроения. Я снял куртку своего лыжного костюма, перебросил ее через спинку кресла, оставшись в кроваво-красном свитере, и вновь с удовольствием уселся. Ронни, как обычно, поморщился от чрезмерной яркости моего туалета. Что касается меня, то я всегда чувствовал себя теплее в красном и никогда не пренебрегал психологией цвета. Я даже был уверен, что те из моих коллег по бюро путешествий, которые одевались в хаки, явно чувствовали себя в душе полководцами.
Тремьен продолжал сидеть с отсутствующим видом, однако явно чувствовалось, что он не забыл о своем предложении.
— Я пригласил их к себе, — пожаловался он. — Честнее нельзя было поступить. И все они соглашались с тем, что работа окупится, но их не устраивали мои условия. Самонадеянные ублюдки!
Он угрюмо выпил и скорчил гримасу, видимо, букет вина ему не понравился.
Комментарии к книге «Испытай себя», Дик Фрэнсис
Всего 0 комментариев