— По чести сказать, верно, не хотел, — сознался Жилин. — Быть может, это мелочь, хотя… В нашем деле мелочей не бывает. Считаю своим долгом, Анатолий Сергеевич, поставить вас в известность: этой ночью дежурным радистом метеостанции была перехвачена телеграмма, переданная закрытым кодом на частоте около десяти тысяч трехсот килогерц.
— Как-то я увидел под микроскопом каплю речной воды. В этой капле были сотни тысяч живых организмов. Мне представляется, что эфир насыщен так же, как капля воды. Почему вас заинтересовала именно эта, случайная телеграмма? — спросил Комов.
— По замедленному темпу сигналов можно предположить, что передача велась вручную, а сильный фон передававшей станции свидетельствует о том, что передатчик где-то здесь, поблизости от нас. Вот и подумайте — станция ведет передачу глубокой ночью, позывные и ключ кода нам не известны, на учете ДОСААФ в этом районе радиолюбителей нет.
Они опустились на траву. Комов взял предложенную ему папиросу, закурил и выжидающе посмотрел на подполковника.
— Конечно, вы, Анатолий Сергеевич, уверены в том, что криптограмма все-таки дешифрована, и я ознакомлю вас с ее содержанием! — усмехнулся Жилин. — В том-то и беда, что ключ кода неизвестен, это вызывает чувство тревоги, с которым я никак не могу сладить…
— Понимаю. Что вы думаете делать? — спросил Комов.
— В семь часов из командировки вернется капитан Данченко. Думаю направить его с криптограммой в округ, а пока что установим постоянное наблюдение за эфиром, быть может, удастся запеленговать неизвестный передатчик.
Комов внимательно посмотрел на собеседника. По тому как Жилин мял в беспокойных пальцах погасшую папиросу, Комов понял, что подполковник взволнован, напряжен и настойчиво ищет решения этой сложной задачи.
Неожиданно план изменился — подполковника Жилина вызвали в округ на оперативное совещание.
Во втором часу ночи сто шестьдесят километров, отделяющие гарнизонный городок от областного центра, остались позади. Притормозив машину у шлагбаума, подполковник пропустил скорый поезд Москва — Ленинград, въехал в город и, минуя центральную улицу, свернул на Красноармейскую. У подъезда окружного Дома офицеров среди многочисленных «побед», «эмок» и «москвичей» он с трудом нашел место для своего «газика», выключил зажигание и, размяв затекшие руки и ноги, поднялся по лестнице в общежитие. Не спалось, но усталость взяла свое — под утро он задремал.
Комментарии к книге «На критических углах», Виктор Семенович Михайлов
Всего 0 комментариев