Оглянулся в хвост «аэробуса», где, развалившись в узком кресле, храпел Петька Мотрин – оператор его маленькой съемочной группы. Его так и привезли на аэродром. Успел, паразит, нажраться с десантурой в Ханкале. Давно б выгнали алконавта, так какой нормальный будет мотаться в командировки по разным задницам мира вроде Либерии или Пакистана? Да и оператором Петр был, что называется, от бога.
Рузин еще раз отхлебнул виски и передал флягу с вожделением смотревшему на нее соседу, молодому капитану-«пушкарю». Мы ж здесь вроде как все свои. Пусть парень выпьет за его удачу. Не каждому так везет на войне.
Вот к третьему члену их команды, Максу Аверину, она повернулась задом. Лежит в госпитале, подорвавшись в рейде с разведгруппой на фугасе, и встанет с койки не раньше, чем через месяц.
Да и для кого беречь элитный напиток? Уж точно не для Петьки – тот так насосался паленой водяры, что до Питера не протрезвеет. Эк храпит!
Немолодой небритый пилот, высунувшись в салон, попросил пристегнуть ремни.
Под гул турбин они взлетели, тяжело разбежавшись, и за иллюминатором, покачнувшись, уплыла вниз заснеженная земля Кавказа.
По салону разнесся водочный запах – нетерпеливые офицеры распечатали пронесенные с собой на борт бутылки.
– Друг, у тебя еще вискаря нету? – обратился к нему сосед-артиллерист, с огорчением изучавший осушенную флягу.
Он вежливо покачал головой и уставился в иллюминатор.
Хм, однако ж…
Виктор сперва даже не сообразил, что это за яркая стремительная точка несется в их сторону с земли. А потом вдруг понял…
– Мать… ё-моё!!! – взвыл над ухом сиреной капитан.
Ан-72 резко пошел вниз, хлопнула в хвосте тепловая ловушка – экипаж пытался уклониться от ПЗРК. Рузин ощутил, как тело вмиг превратилось в какой-то непонятный студень. То ли виновата была невесомость, ибо самолет почти ушел в пике, то ли страх. Точнее, СТРАХ!
Он не раз и не два видел сбитые самолеты и вертолеты. Не далее как три недели назад снимал место гибели вот так же сбитого Ил-76. Просто спекшаяся до кирпичной твердости земля, а на ней кое-где из-под пепельных обломков торчат обугленные кости, обгорелое тряпье и сизые от огня стволы – то, что осталось от еще недавно полных жизни людей. Семьдесят человек как корова языком… И неотвязчивый, снящийся потом по ночам запах «жаркого», перебивавший ароматы сгоревшего пластика и топлива.
Комментарии к книге «Новая Зона. Тропа Мертвых», Игорь Владимирович Недозор
Всего 0 комментариев