«Весна Гелликонии»

В тот вечер солнце уже почти зашло за горизонт и освещало градирни сзади. Из их жерл к подсвеченному остатками заката небу поднимались огромные клубы пара. Градирни и пар составляли единое целое, темные на светлом фоне.

Да! Вот передо мной деревья Гелликонии!

Градирни, эти цилиндрические конструкции с узкими, словно перетянутыми корсетами, викторианскими талиями, были стволами. Вздымающиеся, плывущие и растворяющиеся в воздухе клубы пара — раскидистой листвой. Такая листва появляется на стволах только в определенное время года.

Это было мгновение необходимого мне озарения. С того момента я и начал писать этот научно-фантастический роман. Среди множества персонажей, с которыми мне пришлось иметь дело, наиболее симпатичной мне была Шей Тал, сумевшая доказать силу науки на Рыбьем озере; красавица-королева Лета, МирдемИнгалла; молодой Лутерин; а в особенности ледяной капитан Мунтрас, занятый делом, которое когда-то было в чести и на нашей Земле, в эпоху до холодильников, доставляющий на продажу то, что одни проклинают, а другие славят.

Целая череда образов развернулась из одного названия — Гелликония, подобно тому, как вся вселенная некогда образовалась из единого первородного атома. Принцип тот же самый. Во второй книге это отражено особенно ясно. Закончившийся поражением поход через леса Рандонана, леса великих дождей, в единое мгновение взметнувшихся в небеса, через то, что ныне представляется вечным, а раньше, несколько поколений назад, было лишь горстью орехов и семян.

После того как был написан и опубликован третий том, мой пышущий энтузиазмом друг-издатель Том Марчлер как-то пригласил меня выпить и спросил:

— В двух словах, о чем твоя «Гелликония»?

Я смог только пожать плечами.

— О переменах погоды… — наконец ответил я.

Большая часть романов о современности как правило отягощена ностальгией. Возможно, что одна из причин того, почему некоторые избегают фантастики, как и любви к ней другой части читателей, связана с тем, что фантастические романы целиком свободны от яда этого вечного желания оглянуться назад. Фантастика — это всегда взгляд в будущее, даже тогда, когда фантастика несет с собой предчувствие плохого.