«Шаровые молнии - победители»

Кравченко усмехнулся. Это был старый спор. На курсе их было четверо друзей, они и сдружились как раз потому, что превыше всего ставили дело. Кравченко, самый рассудительный из них, говорил: «Если кто-то десяток лет таскает штангу, он накачивает мускулатуру и становится чемпионом, если берется учить языки — за десять лет может стать полиглотом, если берется за науку — становится доктором наук, вплотную подходит к настоящим открытиям… А если пьет, бегает за девчонками, смотрит все фильмы и пьесы, чем похвастается в момент подведения итогов?»

Когда пришло время специализации, Кравченко взялся за подземные кабельные ЛЭП, а Чашечников решил пробовать силы в передаче энергии по электронным пучкам. Обоих удивило, что третий, Борис Стул, выбрал воздушные ЛЭП: все четверо, даже тихоня Дудник, понимали их бесперспективность в далеком будущем, с каждым годом от них все больше и больше вреда!

После окончания института их дороги разошлись. Стул, по слухам, бодро шел вверх: защитил кандидатскую, потом докторскую, занимал по возрастающей кривой должности в управлении, выбился в членкоры… Чашечников и Кравченко тяжко сражались каждый на своем поле деятельности, падали, поднимались, терпели поражения и радовались малейшим победам, лишь Дудник завяз в первом попавшемся НИИ, занимаясь чистой теорией, уйдя от острых конфликтов. Последний раз Кравченко видел Дудника лет пятнадцать назад, когда тот, взъерошенный, несчастный, мчался с кастрюлькой по улице: нужно было успеть приготовить за обеденный перерыв в институте молочную кашу близнецам, которых ему оставила жена, уйдя налегке к преуспевающему Стулу. Таким он и остался в памяти Кравченко: несчастный, с кастрюлькой в руках, бегущий через город…